После окончания медицинского института о. Димитрий стал работать тут же в больнице врачом-психиатром. Работа ему нравилась. Здесь в отделении он провел полтора года. Но служение (именно в таких категориях он оценивает труд людей в белых халатах) врача требует человека всего. Все 24 часа в сутки. Или ты врач, или ты наемник. А наемник врачом быть не может. Такое вот у отца Димитрия твердое убеждение. Как не может наемник быть священником. Но он был один. И не мог сразу в двух местах отдавать всего себя. И снова перед ним встал выбор. И снова он его сделал в пользу Церкви. Он вынужден был уйти из больницы. Тогда это было для него большой внутренней драмой. Но по-другому поступить он просто не мог.

О. Димитрий начал строить храм. Прямо на территории областной психиатрической больницы. Храм был посвящен святому великомученику и целителю Пантелеимону. Строительство продолжалось пять лет и закончилось в 2002 году. Это огромный церковный комплекс, где есть великолепная церковь и современный приходской корпус с зимней оранжереей. Не имея каких-то серьезных благотворителей, отцу Димитрию пришлось осваивать множество неизвестных ему профессий: от экономики до какого угодно строительства. Когда шло освящение храма, то к нему подходили строители, проектировщики и прямо в глаза говорили: «Мы никогда не верили, что это строительство будет осуществлено. Это просто чудо». А его деревенские бабушки улыбались и говорили: «С колышка до домышка».

Одно из главных служений священника – это просвещение людей. Знаток трудов Ленина о. Димитрий как никто понимал это. И уже с 94 года начал издавать у себя в приходе газету. Долго не мудрствуя, назвали ее просто «Православная газета». История этого издания поистине уникальна и может служить образцом духовно-нравственной жизни людей того времени. Газета родилась на ковре в доме отца Димитрия. Логотип придумала его старшая сестра. Набор и верстка осуществлялась на компьютере в редакции журнала «Красная Бурда», с коллективом которого у отца настоятеля сложились неплохие отношения. Печать осуществлялась в одной из коммерческих фирм города, а авторами были прихожане храма и вообще все неравнодушные.

Когда на смену Владыке Мелхиседену пришел молодой энергичный епископ Никон, он сразу обратил внимание на это издание. Газета Владыке понравилась. Не имея привычки откладывать хорошие идеи в долгий ящик, он вызвал к себе ее редактора и тут же назначил его руководителем Издательского отдела. Так у отца Димитрия появилось новое послушание, одно из главных в его жизни. Никакого опыта издательской деятельности в епархии не было, и вообще ситуация в стране была не самая оптимистичная. Церковь восстанавливалась из руин, в которых она оказалась после 70 лет социалистического «рая», и все ее силы были брошены на восстановление храмов и открытие новых приходов. Недоставало всего: не хватало людей, не хватало средств, не хватало опыта. Любое дело приходилось начинать с нуля. Но о. Димитрий нимало этим не смущался. Он рассуждал по-монашески просто: раз Господь послал новое послушание, то пошлет и силы для его выполнения. Логика железная. Он твердо помнил слова апостола, за тысячу лет до него воскликнувшего: «Все могу о укрепляющем мя Господе!» Ну и, конечно, опыт работы в строительстве и ведение бухгалтерии, знание социалистической политэкономии – все пригодилось. Сегодня о. Димитрий шутит по этому поводу: «Если посмотреть на здание, в котором мы работаем, то с точки зрения политэкономии все обустроено безупречно. Первый этаж – это базис. Здесь типография и производственные помещения издательства. Второй и третий этажи – это надстройка. Здесь редакции газет, радио и телевидения, кабинеты сотрудников и управление». Работа поставлена таким образом, что один коллектив делает информационный материал сразу в нескольких форматах: для газеты, для радио, телевидения и Интернета. Это позволяет работать в интерактивном режиме. На светских заказах типографии зарабатываются деньги на оплату радиовещания и телеэфира. Собственная производственная база позволяет максимально снижать себестоимость и увеличивать тиражи издаваемых книг. Все это в конечном итоге позволяет часть литературы распространять в больницах, военных частях, тюрьмах и учебных заведениях. Вот такая получается политэкономия по-монашески.

Корреспондент: – Вам часто приходится начинать какое-то дело с нуля. Мало того, что Вы, что называется, далеки от темы, так еще и не окружены специалистами и профессионалами, которые бы разбирались в данном вопросе.

О. Димитрий: – И не особенно по этому поводу переживаю. Почему? Потому что я все делаю по послушанию и по благословению Владыки. И как заметил один богослов, Епископ – фигура трансцендентная. И его благословение на самом деле очень много значит. И еще. Мы трудимся не для собственного блага, славы или богатства, а на благо Церкви. Поэтому каждое новое дело нам помогает созидать Господь. И это действительно так. Если посмотреть на меня, каким я был десять лет назад, и на тот объем работ, который я собирался сделать, то, глядя на того молоденького монашка, лично я бы сказал так, тут три варианта: либо батюшка авантюрист, либо проходимец, либо, простите, он нездоров на голову. Ведь никто не верил, что Пантелеимоновский храм будет построен. А храм-то стоит. Потому что это дело было угодно Богу. Вот и весь секрет.

Корр.: – А может быть, и не весь. Положа руку на сердце – откуда деньги? Я думаю, что с бабушек насобирали и каких-то бизнесменов, что называется, сориентировали. Ну откуда может появиться такое великолепие, скажите, пожалуйста?

О. Димитрий: – Бизнес денег на Пантелеимоновский храм не давал. Да, если хотите, все построено на деньги бабушек. И дедушек. И тетенек с дяденьками. Причем от первой до последней копейки. С миру по нитке. Это в полном смысле слова народный храм. Храм, который народ сам для себя построил. И ничего плохого или страшного я в этом не вижу. И этот храм стал не просто местом совершения богослужений. Храм стал одной из мощных баз социального служения Екатеринбургской епархии. Здесь открылся первый в области православный кабинет по лечению и реабилитации наркоманов. Сегодня таких кабинетов по области создано более десяти. Здесь проводятся занятия с преподавателями учебных заведений по профилактике абортов. У нас ежедневно открыта благотворительная столовая. Мы собираем вещи для неимущих. Это обычная практика любого православного храма. Но если бы храм был построен на деньги какого-нибудь бизнесмена, пусть даже неверующего или атеиста – ничего плохого я в этом не вижу. Предположим, что этот человек бандит и убийца, и удивительно, как вообще его и земля-то носит, вместо того, чтобы покупать своей любовнице новую квартиру или джип, строит для людей церковь, то что же здесь плохого?

Корр.: – Я знаю, что ни в одном из храмов, где Вы являетесь настоятелем, во время службы деньги не собираются. Вы что, хорошо живете?

О. Димитрий: – Обычно живем. Эта традиция берет начало от моих детских комплексов: мне не нравилось, когда во время богослужения бабушки обходили прихожан с подносами, прямо под возгласы священника, пересыпали деньги в жертвенный ящик, и грохот монет заглушал все. Когда у меня появилась возможность это отменить – я тут же отменил. Потому что считал и считаю – если человек захочет жертвовать, то найдет возможность это сделать.

Корр.: – Я знаю, что бывали времена, когда Вы сразу руководили десятью и более храмами.

О. Димитрий: – Вся моя жизнь – это несение послушания. Обычно Владыка вызывает меня к себе и говорит: «О. Димитрий, вот там-то, там-то нужно восстанавливать (или строить, или открывать) новый храм. Вы не возьметесь?» Я отвечаю: «Как благословите». И иду работать. Без хочу – не хочу, могу – не могу, есть настроение – нет настроения. Потому что мне по-другому нельзя. Я – монах. И выполнять благословения архиерея для меня так же естественно, как солдату выполнять приказы генерала.

Корр.: – Когда начинаешь даже самое маленькое дело, нужны знания. А где их лучше брать, на Ваш взгляд?

О. Димитрий: – Если хочешь чему-то научиться, нужно идти и смотреть туда, где это уже работает. Я скептически отношусь ко всяким образовательным конференциям, потому что считаю их малопродуктивными. Учиться нужно ручками. Если хочешь приобрести опыт, то иди и вставай к станку. Я сам ходил на светские телеканалы и радиостанции, был в редакциях и типографиях и смотрел, кто, что и как делает. Если было непонятно, спрашивал. Но необходимо учитывать, что приемлемо из этого в твоей ситуации, а что нет.

Корр.: – А с Вами случалось такое, чтобы Вы бросали дело на полпути или элементарно не справлялись?

О. Димитрий: – Божеские дела нереализованными быть просто не могут. Даже когда, казалось бы, для их воплощения нет вообще никаких условий. Но человек полагает, а Бог располагает. Другое дело, что Божественный план порой воплощается совсем не так, как ты представляешь. Была у меня одна история. Как-то раз в одной больнице собрались открывать храм. Этого желали больные, желали врачи. Ну, я подготовился, приезжаю к главврачу. Он меня хорошо принял, выслушал внимательно. А в конце разговора сказал: «О. Димитрий, я не против открытия храма. Я даже за. Давайте сейчас пройдем по больнице. И вот где Вы место для него найдете, там ему и быть». Мы пошли. Я смотрю – а места-то нет. Теснота ужасная. Коридоры узенькие, холла нет, палаты переполнены. Самим врачам места не хватает. И тогда я решил идти другим путем. Сейчас в этой больнице работает одно из лучших сестричеств города. Они взяли на полное обслуживание несколько палат с тяжелобольными. Туда постоянно приезжает батюшка, соборует, причащает. Так Господь нашу неудачу обратил во благо большее, чем мы хотели.

Корр.: – Как Вы считаете, решением какой первоочередной задачи должна заниматься Церковь сегодня?

О. Димитрий: – Как и вчера, как тысячу лет назад и завтра, и на все времена, задача у Церкви была и будет одна – это проповедь о Христе. Воплощение в жизнь той Евангельской нравственности, которую Сын Божий принес на землю. Это основная и по большому счету единственная задача Церкви. А что касается отношения к всевозможным политическим устройствам, то я вспоминаю одного пожилого батюшку, жившего при Сталине, которого спрашивали, заведомо ожидая негативной оценки того времени, так вот он, отвечая на вопрос, помолчал с минутку, а потом: «А он мне молиться не мешал». Никакой политический строй, никакой режим, ни даже сама смерть оторвать человека от Бога не может. И это самое главное.